Даже звон кастрюль на кухне заставлял Григория Яковлевича Гонелина закрывать ладонью бумагу, которую он марал чернилами. В прошлом штабс-капитан армии Колчака, он предпочитал без лишних глаз записывать в свой мартиролог имена умерших соседей… Титулы и звания: «барон», «графиня», «ротмистр» неизбежно раздражали работников и гостей дома инвалидов. А посмотреть на осколки Российской империи в Потьму приезжали чиновники из Саранска и даже Москвы. Глазели с тем же чувством, что и дети в зоопарке. Бывшему колчаковцу они частенько задавали вопросы:
— Что вы скажете про победы красных частей над белыми?
— На все Божья воля.
